Портрет Чаренца в постчаренцевской армянской поэзии

Аннотация

Бесспорно, поэзия Чаренца оставила глубокий след как в армянской поэзии его времени, так и в последующие годы. После смерти Чаренца, даже во время запрета его имени и произведений, новое поколение армянских поэтов проходило свой литературный путь «под духовным покровительством Чаренца» (С. Капутикян). И в те и особенно в последующие годы, когда творчество Чаренца стало достоянием широкой публики, в своих выступлениях и статьях наши поэты совместно с литературоведами постчаренцевского периода неоднократно комментировали и оценивали творчество великого поэта, его место и роль в нашей поэзии. Однако эта статья не об этом, а только об их поэтической беседе с Чаренцем, обращении к образу Чаренца в стихах, о том, как преобразовывался Чаренц--человек и поэт--в их поэтической речи, как характер, как образ-портрет, как картина в живописи--внешне и внутренне, а также в действии.

Как в Армении, так и в Диаспоре были написаны многие стихи посвященные Чаренцу. В рамках статьи их упоминание, естественно, ограничено.Былы наблюдены стихи Геворга Эмина «Видение» (1937, декабрь), Рачия Ованнисяна «Мертвый поэт» (1940), Ваагна Давтяна «С Егише Чаренцем» (1977) и «Поэтический пир» (1977),поема Рачия Ованнисяна «Фонарь Чаренца» (1988 г.), поэма с триолетами Давида Ованнеса «REQUIEM AETERNAM памяти Егише Чаренца» (1997 г.) и сборник Эдуарда Милитоняна «Кудесник огненного сказания» (2022 г.), в которых более видны портрет великого поэта, его образ, образ его времени и трагической жизни.

Эти поэтические образы, безусловно, по-своему дополняют созданный к настоящему времени серьезную литературоведческую совокупность про творчество.